Себастьян был молод не только по меркам водных созданий, но и по меркам недолговечных людей. С тех пор, как он осознал себя, как духа и приобрел форму, прошло всего-навсего двадцать шесть лет. До сего дня он не покидал территории подводного города, поэтому он чувствовал себя крайне неуверенно, принимая человеческий облик и выбираясь на сушу.
Удивительным было то, что Форкес вообще доверил ему задание. Хотя назвать небольшое поручение громким словом «задание» было сложно. Фактически, молодой водяной чувствовал себя курьером, которому доверили доставить посылку.
Посылка, к слову, была неприятным сюрпризом для обосновавшихся на АЭС мутантов. Парочка шашек динамита, аккуратно связанных друг с другом фитильным шнуром, вряд ли повлекла бы за собой серьезные разрушения, но небольшой взрыв отвлечет мутантов. А это, как раз, и нужно Форкесу.
Крепко прижимая к груди непромокаемый пакет с взрывчаткой, Себастьян медленно плыл к переправе. Наверное, будь он человеком, он слышал бы, как от волнения громко стучит собственное сердце, перед глазами плыли круги, а уши закладывало бы от непонятного шума. Но шум в ушах был привычен – это бились волны  Гудзона о береговую линию, круги перед глазами объяснялись недостатком кислорода (человеческая форма накладывает свои ограничения), а орган, заточенный в клетку из ребер, был всего лишь мускулом, бездействующим, поскольку не разгонял по телу кровь.
Но все это вовсе не означает, что водяной не чувствовал волнения. Напротив, волнение мешалось с предвкушением, и дух не мог дождаться момента, когда подложит взрывчатку прямо к парадной двери и подожжет фитиль. Это будет мигом его торжества, доказательством его полезности.
Водяной, заметив, что река начала мельчать, направился прямо к водной поверхности. Его человеческий образ сложно было назвать привлекательным. Скорее необычным. Синие волнистые волосы, с запутавшимися в них водорослями и мелкими ракушками, закрывали шею и выпирающие лопатки. Кожа, вечно прохладная и влажная, была очень бледной и немного отдавала синевой. Темно-карие глаза на миловидном юношеском лице выглядели, как два омута, но не затягивали, а пугали. Фигура его была угловатой, подростковой, а  пальцы рук могли похвастаться длинными крепкими ногтями. Этот облик Себастьян позаимствовал у одного вампира, которого, видимо, обратили еще до войны. Вампир «доблестно» погиб в неравной борьбе с мутировавшими венериными мухоловками, поэтому проблем, если его вдруг поймают мутанты, возникнуть не должно. Но кто знает – водяной ведь еще не умеет долго держать форму, да и проблемы с ее принятием были. Именно ими объяснялся странный синеватый оттенок кожи.
С тоской бросив взгляд в глубину речной, мутной воды, Себастьян всплыл, неторопливо пробираясь к берегу. Одежды на нем не было, так что он ощутил неприятный холодный ветер, пробравший его до костей.
Не дойдя пары метров до берега и оставшись в воде, которая доходила ему до пояса, он остановился, чтобы собраться с мыслями перед необходимый для его народа диверсией.

-Эй, голубоволосый красавец!
Себастьян вздрогнул, как от пощечины, и обернулся на голос.
«О нет! Меня заметили!». Водяной нервно огляделся, словно надеясь на то, что где-то поблизости есть еще один чудик с синими волосами. Но нет, мужчина, которому и принадлежал голос, смотрел прямо на него, не оставляя никаких сомнений. Если незнакомец был одним из мутантов, Себастьяну несдобровать. В голове хаотически пронеслись картины экспериментов, которые, по слухам, ставят обитатели АЭС. Но больше всего пугало то, что он разочарует Форкеса, а значит и свой народ. Для существа, не представлявшего жизни без общины, не было ничего ужаснее.
Парень собирался, было, нырнуть под воду и уплыть подальше, чтобы дождаться момента, когда берег снова  опустеет, но что-то его остановило. Это было похоже на шепот, потусторонний и раздававшийся прямо в голове, минуя уши. Слов было не разобрать, но голос, шептавший их, заставлял идти. Прямо к незнакомому мужчине, протянувшему руку.
Тело стало на удивление легким, словно каждый мускул неожиданно расслабился. Если бы водяному было знакомо такое понятие, как «СПА-процедуры», он сравнил бы ощущение, захватившее его, именно с ними. В голове не осталось ни одной мысли, кроме одной:
«Что я делаю?»
До мужчины оставались жалкие метров пять, как под ногой, вместо илистого дна, оказалась пустота. Подводная яма оказалась неожиданностью, и Себастьян с коротким вскриком ушел под воду, выпустив из рук пакет. Вода, родная стихия и дом, заглушил настойчивый шепот, и водяной снова вернул себе контроль над телом.
Инстинкты буквально кричали о том, что ему нужно уплывать отсюда, спасаться, но разум, заприметив отсутствие в руках взрывчатки, запротестовал. За потерю динамита, добытого с таким трудом, по головке не погладят. Парень вынырнул на поверхность, глазами ища ценный груз, но так и не находя пакета.
- О нет! – Себастьян в отчаянии вцепился в волосы. Он готов был разреветься, если бы знал, как это делается. – Где же он? Где?

Водяной с нарастающим ужасом наблюдал за незнакомцем. Уши, из-за краткого прибытия под водой, заложило так, что слова долетали, словно издалека. Парень помотал головой, но легче не стало. Он с трудом мог понять, о чем говорит мужчина. Смысл он уловил только благодаря пакету.
«Во имя речных духов, я должен заполучить взрывчатку обратно!»
Но как вернуть динамит? Ведь мужчина перед ним явно сильнее него не только физически. Себастьян мог бы использовать песню русалки, только вот водяной был слишком молод и слишком неопытен. Вероятность того, что песня сработает так, как нужно, с ужасающей скоростью стремилась к нулю, а попытки отобрать пакет силой были бы самоубийством. И если этот мужчина – мутант, то крайне неприятным самоубийством.
В голове снова раздался шепот, но из-за воды в ушах он был практически не слышен. Себастьян больше не испытывал жизненно важной потребности повиноваться ему. Однако смысл слов он уловил, и этот смысл вызвал у него недоумение:
- Переспать?
Глаза удивленно распахнулись, а брови изогнулись тонкими дугами. Физические аспекты человеческой жизни были знакомы водяному, но испытывать их на себе не приходилось. Что не удивительно – способы размножения водных созданий отличались от человеческих.
Когда первоначальный ступор прошел, Себастьян недоверчиво сощурил темные глаза:
-  И все? Я с тобой пересплю, и ты отдаешь мне пакет? И не сдашь меня мутантам?